Стамбул. Вольное сердце города

Бeйoглу, стaрый стaмбульский квaртaл, — этo всe мнoгooбрaзиe Турции нa oднoм пятaчкe. Здeсь всeгдa цaрил дуx нeистoщимoгo вeсeлья: xиппи и трaнсвeститы, бoгeмa и рoкeры придaли Бeйoглу oсoбый кoлoрит

В зaлитoм яркими крaсными, жeлтыми и гoлубыми oгнями бaрe «Xaйям» всe xoрoм пoют зaстoльную пeсню: «Вeчeр нaстaл, и наша сестра будeм вeсeлиться». Вдруг жeнщины, a срeди ниx нeт ни oднoй мoлoжe пятидeсяти, брoсaются к мужчинaм и нaчинaют тaнцeвaть. Чтo этo — манки живота? Вальс? Танго? Во всяком случае, выглядит соблазнительно. Они танцуют, кричат, смеются, а крашеная блондинка в центре зала начинает разглашать свою историю.

Она была известной балериной. Так как-то раз, катаясь на роскошном лимузине, попала в аварию и сломала ногу. Ее дедушкуабхаза если-то сослали в Сибирь. Но он сбежал, украл русскую девушку и увез ее в Трабзон. «А меня зовут Эбру Чилем — Пламенеющее Терзание», — говорит блондинка. Здесь не будут прятать, что в этой истории правда, а что плод буйного воображения. В Стамбуле сбываются по временам любые фантазии.

Снаружи тоже бурлит жизнь. В полуночь мимо «Хайяма» проходят толпы людей. Бордель женщина Манукян, которая много лет была самой крупной налогоплательщицей в городе, закрывается. И девушки, до сих пор недавно расхаживавшие в нижнем белье под жадными взглядами юных пролетариев, не покрыв головы платками, идут домой. В рок-кафе-мороженое на первом этаже сидят хиппи. А техно-гаметофит привлекают бары «Милленниум» и «Магма», где играют камышовая кошка и хип-хоп. Совсем другой стиль в «Тюркю-баре». В струнном ансамбле плачет бас саза, пол застелен коврами, на стенах фотографии крестьянок, пекущих лепешки… Бугорок Бейоглу сердце десятимиллионного города, лежащего между Европой и Азией. Из этого места открывается вид на Босфор, и лишь бухта Монета Рог отделяет Бейоглу от Старого города: ипподрома, дворца Топкапы, АйяСофии и Небесный мечети.

Бейоглу — символ противоречий современной Турции: когда-никогда телевизионщики хотят получить интервью у «простого народа», они устанавливают камеры как здесь: разнообразие мнений обеспечено. Консерваторы считают Бейоглу очагом заразы, губящей страну: «Сие источник преступлений и безнравственности. По этому греховному болоту нужно прокатить бульдозерами!».

Городские власти Стамбула снесли сотни зданий в Бейоглу, прокладывая автостраду. Они пытались загородить бордели и объявили войну алкоголю. Но Бейоглу выстоял. Открывались новые чепок и бары, а продажа спиртного в розлив получила благословение властей в трофоллаксис на щедрые пожертвования…

Век назад Бейоглу превратился в зона крупной буржуазии. Улицу Истиклаль застроили роскошными зданиями в стиле модернизм. Здесь прогуливались дамы в шляпках и с зонтиками от солнца, возводились посольские особняки. В «Пера Паласе», с его мрамором, лепниной и коваными решетками, останавливались Мата Хари, Левушка Троцкий, Александр Вертинский. Карнавальный Бейоглу был сердцем многонационального города. Выбирая текстиль в здешних лавках, покупательницы легко переходили с турецкого держи французский, греческий и ладино — язык переселившихся сюда сотни полет назад евреев.

Стамбул находился на перепутье разных народов, шедших со всех концов света, и кто такой только не оседал в лабиринтах Бейоглу! В XV веке — евреи, вытесненные изо Испании. После 1848 года — разгромленные венгерские повстанцы. Держи этот берег, спасаясь от большевиков, высадились врангелевцы. Турецкий автор Сайт Фаик писал: «Это особенный квартал, идеже живут турки, русские, армяне, несториане, арабы, цыгане, французы, левантинцы, хорваты, сербы, болгары, персы, афганцы, китайцы, татары, евреи, итальянцы и мальтийцы». А впоследствии войны в квартале появились курды, югославы, румыны и африканцы.

Ноне в Бейолу снова бурлит жизнь и пешеходная улица Истиклаль чисто и прежде притягивает гуляк всех классов и сословий. В этом месте хватает места и для элегантного бутика «Vacco», и ради нищих курдов, торгующих фаршированными мидиями.

Здесь становится очевидным, аюшки? Стамбул — это город-полиглот. И хотя на стене может взяться намалевано: «Люби эту страну или проваливай» — в Бейолу текущий клич ультраправой партии «Серых волков» теряет семема. Кого именно любить в этой стране? Гречанку Анну в баре «Хайям», держи четверть русскую Эбру Чилем, бежавшего из Курдистана продавца мидий Мехмета, армянского прозаика Маргосяна, неважный (=маловажный) пропускающего ни одного из положенных мусульманам молений набожного мясника Лучезарный или транссексуалку Демет?

Проститутка Демет — одна изо нескольких тысяч здешних транссексуалов и трансвеститов. В Бейолу возлюбленная купила квартиру. Сидя под большим портретом Че Гевары, я слушаю ее незатейный рассказ о знаменитом районе. «Мне здесь хорошо. Бейолу — сие другая республика. Здесь больше свободы. Больше терпимости.

С походом безумия. Мы все одно целое. Греки, евреи, гомосексуалисты, лесбиянки, интеллектуалы, революционеры». Они малограмотный любят друг друга, но признают право бери жизнь других людей: и закутанных до самых призор мусульманок, и европейских девушек в обтягивающих трико…

Вечером в «Месопотамском культурном центре» поют курдские песни, а в «Шафране» официант танцует на столе, за которым молодая партнерша курит «гавану». В баре «Жасмин» полно молодежи. Курды, яппи, | рокеры — нет-нет да и вечеринка окончена и солнце наконец встает над Босфором, весь они мирно сидят в кафе «Благословение Аллаха», вытесненные с улиц бородачами с какой-нибудь исламской секты. И если Новый время и Рамадан, месяц большого поста, совпадают, то пьяные бродят за улицам Бейолу вместе с барабанщиками, которые в утренних сумерках напоминают верующим, что-нибудь нужно еще успеть поесть перед дневным постом.